Не существует идеальной общины. Община состоит из людей, обладающих как своими богатствами, так и слабостями и убогостью, которые взаимно принимаются и прощаются. Более чем совершенство и самоотверженность, основанием общинной жизни являются смирение и доверие.
Признавать собственные слабости и слабости других — значит поступать противоположно приторности. Это не фаталистическое признание, признание без надежды. В этом проявляется настоящая обеспокоенность истиной ради того, чтобы избежать заблуждения, и ради того, чтобы можно было возрастать, принимая за отправную точку то, чем ты реально являешься, а не то, кем бы ты хотел быть, или то, кем бы хотели тебя видеть другие. И только тогда, когда мы осознаём то, кем на самом деле являемся, и то, кем являются другие со своими богатствами и своими слабостями, и осознаём призыв Божий и жизнь, которую Он нам дарует, вместе мы можем что–то созидать.Жизненная мощь должна выплёскиваться из реальности того, кем мы на самом деле являемся.
Чем глубже община углубляется в себя, тем более хрупкими и восприимчивыми становятся её члены. Иногда можно подумать обратное: поскольку члены общины возрастают в доверии друг к другу, они должны были бы становиться более сильными. Это верно, но вместе с тем взаимное возрастание в доверии не препятствует той хрупкости и восприимчивости, находящиеся у самых корней новой благодати, которые делают так, что в некотором смысле люди становятся зависимыми друг от друга. Любить — значит становиться слабыми и уязвимыми; это значит убирать препятствия и прорывать собственную скорлупу, чтобы устремиться к другим; это означает не ставить никаких преград на пути проникновения других в нас самих и, может быть, и самим проникать в них. Цементом единства является взаимная зависимость.
Однажды Дидьер объяснил это на свой лад во время одной встречи общины: «Община строится как дом из разного рода камней. Но скрепляет все эти камни цемент. Цемент же сделан из песка и извести — весьма хрупких материалов! Один порыв ветра и они разлетаются, становятся пылью. Таким же образом и в общине мы скреплены цементом, состоящим из того, что в нас наиболее хрупкое и самое слабое».
Община скреплена чуткостью людей, проявляющейся в ежедневных обстоятельствах. Она скрепляется маленькими жестами, служением и жертвами, являющимися постоянными знаками «я люблю тебя» и «я счастлив быть с тобой». Нужно не мешать другому продвигаться вперёд, не пытаться во время споров показать свою правоту; нужно брать на себя небольшие ноши, чтобы разгрузить от них ближнего.
Если жизнь в общине заключается в выкорчёвывании преград, защищающих нашу уязвимость, то для того, чтобы признать и принять наши слабости, — что откроет нам путь к личному духовному росту, — вполне нормально, чтобы отделённые от своей общины члены чувствовали себя ужасно уязвимыми. Люди, постоянно участвующие в борьбе общества, вынуждены создавать вокруг себя панцирь, чтобы скрыть свою уязвимость.
Иногда случалось так, что люди, в течение долгого времени пребывавшие в «Ковчеге», возвращались в свои семьи и открывали в себе качества агрессивности, которые им тяжело было переносить. Они полагали, что таковых больше не существует. Тогда они начинали сомневаться в своём призвании и в действительной значимости своей личности. Эти качества агрессивности вполне нормальны. Эти люди уничтожили некоторые барьеры, но нельзя жить, оставаясь уязвимыми, с людьми, которые не уважают эту уязвимость.
11. Община — живое тело
Святой Павел говорит о Церкви, общине верных, как о едином теле: о мистическом теле. Любая община представляет собой тело, и все мы вместе принадлежим ему. Чувство принадлежности проистекает не из плоти и крови, но от призыва Божьего: каждый из нас лично призван, чтобы жить вместе, составлять часть одной общины, одного тела. Этот призыв — основание нашей решимости войти в тесные, деятельные отношения друг с другом и для других, становясь ответственными друг за друга.
Ибо как в одном теле у нас много членов, но не у всех членов одно и то же назначение, так и мы, многие составляем единое тело во Христе, а каждый в отдельности мы — члены друг друга
(Рим 12: 4–5).
В этом теле у каждого своя задача, которую он должен выполнить: «нога нуждается в руке», — говорит апостол Павел; слух и зрение восполняют обоняние…
Но тем нужнее те члены тела, которые кажутся наиболее слабыми.
Бог устроил тело таким образом, что наиболее обделённому члену оказал особую честь,
чтобы не было разделения в теле, но все члены равно заботились бы друг о друге.
И страдает ли один член, все члены страдают с ним; славится ли один член, то и все члены радуются с ним (1 Кор. 12: 22, 24, 25, 26).
В этом теле каждый должен раскрывать свой дар
согласно благодати, которая была дана нам: если пророчества — то в согласии с нашей верой;
если служения — то в служении; если кто учитель — то в учении;
если кто увещатель — то в увещании. Кто раздаёт — в щедрости; кто начальствует — с усердием; кто творит милосердие — с весёлостью (Рим 12: 6–8).
Это тело — община — должно действовать и блистать делами любви, делами Отца, в одно и то же время оно должно быть телом молящимся и телом милосердия ради того, чтобы исцелить, исполнить жизнью тех, кто обделён утешением, лишён надежды.
12. Использовать полученный дар
Использовать полученный дар — значит созидать общину. Оставлять дар невостребованным — значит вредить всей общине и каждому из её членов в отдельности. Поэтому важно, чтобы каждый член знал тот дар, какой он получил, развивал его и чувствовал себя ответственным за его развитие. Пусть другие признают за ним этот дар; им следует давать отчёт в том, как ты пользуешься этим даром. Он нужен другим; они имеют право знать, каким образом он употребляется, и должны вливать в обладателя дара мужество раскрывать его и оставаться ему верным. Каждый, согласно собственному дару, находит своё место в общине. Он становится не только полезным, но единственным и необходимым для других. Таким образом, соперничество и ревность рассеиваются.
Элизабет О’ Коннер в своей книге Восемь дней творения [11] даёт ряд очень убедительных примеров этого учения Святого Павла. Она рассказывает историю одной пожилой синьоры, вступившей в её общину. Вместе с ней несколько человек решили понять, в чём состоит её дар. Сама она считала, что у неё вообще никакого дара нет. Все настойчиво утешали её: «Твоё присутствие является твоим даром». Но она не удовлетворялась этим. Несколько месяцев спустя она открыла свой дар: возносить ходатайственные молитвы Богу поимённо за каждого члена общины. Когда она сообщила другим о своём открытии, то нашла своё место в общине. Другие знали, что в некотором смысле им была нужна и она и её молитва во исполнение ими своих даров наилучшим образом.
Читая эту книгу, я отдавал себе отсчёт в том, насколько мало мы, в «Ковчеге», используем свои благодатные дары, чтобы взаимно помогать друг другу созидать общину, насколько мало мы осознаём то, что на самом деле зависим друг от друга, и насколько мало воодушевляем друг друга к верности нашим дарам.
Ревность — одно из бедствий, разрушающих общину. Она проистекает от незнания нами нашего собственного дара и от недостаточной веры в него. Если бы мы были убеждены в своём даре, мы не были бы ревнивы к дару других, который всегда кажется возвышеннее нашего.
Очень многие общины лепят (уродуют?) своих членов таким образом, чтобы они походили друг на друга, как будто бы это является тем качеством, которое основывается на самоотречении. Тогда они опираются на закон, на нормированный распорядок. Нужно же, напротив, чтобы каждый возрастал в раскрытии своего собственного дара ради создания общины, ради того, чтобы сделать её более красивой и великолепной, чтобы она во всё большей мере становилась знаком Царства Небесного.
И не нужно смотреть только на самый поверхностный дар — на талант. Существуют сокрытые, потаённые дары, значительно более глубокие, связанные с дарами Святого Духа и с любовью, призванные к обильному плодоношению.
Некоторые люди обладают особенными талантами: это писатели, артисты, одарённые администраторы. Эти таланты могут стать дарами. Но иногда личность настолько замкнута в себе самой, что её самобытные проявления принимают дурную направленность, а её таланты используются скорее ради собственной славы или из желания испробовать свои силы, самоутвердиться или господствовать. В таких случаях будет лучше, чтобы человек не использовал свои таланты в общине. Ему будет очень трудно использовать их на благо других. Нужно, чтобы человек открыл более глубокий дар. Другие люди мягки и достаточно открыты, их индивидуальность менее нормирована, менее зациклена. Они могут использовать свои способности как дар для служения общине.
